Настолько, что они обратились к верховной власти с просьбой не допустить его строительства в городе
Жители Подольска обратились к Путину с просьбой не допустить открытия миграционного центра в их городе, и она уже набрала свыше 5 тысяч голосов.
«Мы боимся, что в нашем районе сильно ухудшится криминогенная обстановка. У нас на четыре района всего одна патрульная машина полицейских, в случае какой-то угрозы нас просто некому будет защитить», — рассказывает местный активист Александр.
Подольчане считают, что миграционный центр рядом со школами и детским садиком создает прямую угрозу их жизни и безопасности.
Жители протестуют против центра.
Фото: Соцсети
К сожалению, такова реальность нашего времени. И подольчанам есть чего бояться. Следственные изоляторы в том же Подмосковье в последние годы переполнены гражданами других, прежде всего среднеазиатских государств, которые приехали сюда вроде бы зарабатывать, а на деле совершают правонарушения разной степени тяжести.
За первое полугодие количество только тяжких и особо тяжких преступлений, в которых обвиняют приезжих, выросло на 32%.
Преступления на сексуальной почве, преступления против личности, грабежи, разбои, участие в массовых драках, которые идут сейчас по всей стране, и, конечно, оборот запрещенных веществ. Весь спектр статей Уголовного кодекса и даже больше.
Гастарбайтеры уже не просто разбираются между собой, они пытаются внедрить свой культурный код в стране пребывания.
В конце августа в подмосковном Нахабине гастарбайтер с психическим диагнозом избил девушку за то, что она занималась бегом в шортах. Потому что у них в ауле так не ходят.
В Санкт-Петербурге на днях уже два мигранта (один из них еще и оказался нелегалом, невесть как пробравшимся в нашу страну) привязались к идущим из ТЦ двум подружкам, так как сочли их неподобающе одетыми.
Один из мужчин схватил девушку за кофту и начал что-то агрессивно и неразборчиво кричать.
Когда говорят, что сейчас возвращаются лихие 90-е, это как раз не совсем так. В те времена приезжие из стран СНГ вели себя тише воды и ниже травы. Во-первых, потому что это был такой контингент — приезжали чаще всего тихие интеллигенты, которые не могли найти работу по специальности дома. Именно поэтому в те времена часто можно было увидеть дворника с дипломом университета, читавшего стихи на фарси.
«А еще в жестких рамках гастарбайтеров держали, как ни странно, знаменитые бандитские группировки, которые тогда существовали. Они выступали своего рода «чистильщиками». Если было что-то не так, например на тех же рынках, туда наведывались солнцевские, измайловские, коптевские братки, они быстро наводили порядок в случае любого непон ятного поведения мигрантов. Потом бандитов перестреляли и пересажали, сдерживать эти категории стало некому», — вспоминает Михаил Игнатов, подполковник Центрального регионального управления по борьбе с организованной преступностью (ЦРУБОП) в отставке.
Курс рубля до 2014 года был таков, что иностранцы старались зацепиться за Россию, ибо на нашу месячную зарплату «здесь» можно было кормить и содержать всю семью «там». Сейчас такой выгоды уже нет.
В РФ началось ужесточение миграционного законодательства при уменьшении бонусов — это привело к тому, что в нашу страну едут не самые лучшие и достойные представители трудовой миграции. Но и не приезжать они тоже не могут. С 2022 года дефицит рабочей силы, особенно мужской, в России увеличивается. В этом плане «нулевая безработица» — это как раз очень плохо, так как означает одно — нехватку рабочих рук. В начале августа 42% предприятий жаловались на нехватку сотрудников. В апреле таких было 30%. Чем восполнить этот дефицит?
Естественно, только приезжими. Но это если приезжих станут держать в узде. Но кто и как?
«Любое нарушение закона иностранцами в 90-е влекло за собой составление протокола и депортацию. Этого очень боялись, — продолжает подполковник Михаил Игнатов. — Боялись проверок и рейдов по общагам, так как многие пребывали на территории РФ незаконно. К тому же диаспоры тогда находились в зачаточном состоянии и не могли защищать соотечественников, но со временем свои подтянули своих, наладили тесные связи с правоохранительными органами, и постепенно перевес стал на их стороне».
«До сих пор еще бытуют мифы о том, что якобы мигранты готовы работать за копейку, совершенно бесправные и нетребовательные. На самом деле это давно уже не так, — рассказывает таксист Александр. — Те же таксисты из Киргизии практически подчинили себе этот бизнес в Москве. Знающие дорогу водители-москвичи давно потеряли преимущество, тем более что у мигрантов-таксистов тоже есть навигаторы. Мы не готовы работать 24/7, а они — наоборот».
В доставке точно так же. Курьеры-иностранцы готовы работать больше, а требовать меньше, поэтому вытесняют с рынка россиян.
Увы, все, что может власть, — это взывать, констатировать и призывать решить проблему чисто бюрократическими методами: разрабатывать профилактические мероприятия с учетом криминогенной обстановки, осуществлять комплексные меры по противодействию миграционной преступности. Об этом шла речь на последнем заседании Совбеза.
Что и заставляет законопослушных граждан в ответ на такую активность властей опасаться поступающих такого рода угроз.
Официальные власти уверяют, что подольчане волнуются напрасно, поскольку путают многофункциональный миграционный центр для оформления различных документов с теми, где содержатся нелегалы перед депортацией (наподобие открытого в Сахарове), и обещают, что в Подольск будут приезжать русскоязычные соотечественники из стран СНГ, мечтающие воссоединиться с далекой родиной. Однако, по словам известного независимого демографа Алексея Ракши, потенциал русской иммиграции в Россию практически иссяк: «Кто хотел это сделать, полагаю, уже сделал».
Подольчане, по их словам, взывают к президенту потому, что не получили пока ответа от правоохранительных органов. А время идет. И гораздо больше, чем в МФЦ для иностранцев, их район нуждается в поликлинике, банке, почте и торговом центре.
