Эксперт по антиквариату рассказал, кто выступает заказчиком музейных краж и без кого они невозможны
В Лувре из витрины с ювелирными драгоценностями из коллекции Наполеона и Жозефины за считанные минуты исчезли девять украшений. Воры поднялись по лестнице, распилили решетки, выбили окно балкона и проникли внутрь. В зале взломали витрины. Операция заняла около семи минут.
Фото: AP
тестовый баннер под заглавное изображение
Что обычно происходит с такими трофеями, рассказал администратор паблика «Антиквариат Барахолка Оценка».
– Как, по вашему мнению, может сложится судьба похищенных музейных экспонатов?
– Судьба похищенных сокровищ почти всегда печальна, – начал собеседник. – Они на долгие годы оседают в частных коллекциях богатых заказчиков. Если и удается что-то вернуть в музей, то нередко это малозначительная часть, которая «торгуется» или распродается ввиду потери коллекционного интереса.
– Удаётся ли найти заказчиков или грабителей при перепродаже таких вещей?
– Часто настоящим заказчиком таких краж выступают богатые коллекционеры – политики, знаменитости, криминальные лица. Они через серию подставных лиц организовывают ограбление. Настоящий заказчик никогда не узнает исполнителей своего же заказа.
– Если музейную вещь принесут на оценку. Специалист легко поймёт, что вещь подлинная, а не подделка?
– Все украденные предметы состоят в каталогах, настоящий антиквар легко отличит подделку. В мире антиквариата, где царят шестизначные нули, никто не будет подделывать вещь, украденную на заказ. Это попросту опасно.
– Если у оценщика возникнут сомнения, станет ли он спрашивать, откуда вещь?
– Вопросы не задаются, так как вора вычислить трудно. Да и украденную вещь не будут продавать в антикварном магазине или барахолке. Если вещь украдена не на заказ, она может годами «отлеживаться» и не выходить на рынок.
– Вам при оценке антикварных предметов попадались краденые вещи?
– В ломбарды иногда попадают вещи, вызывающие стойкий коллекционный интерес, но выяснить происхождение этой вещи нереально. Если только не будет заявлено в полицию о ее краже. Я не связываюсь с сомнительными предметами, но знать всю его «чистоту» невозможно. По внешним признакам можно предположить, что вещь продает не собственник, но утверждать, что он ее украл, значит нарушить презумпцию невиновности.
– Ювелирные украшения сложнее реализовать, чем картины или предметы быта?
– Ювелирные украшения реализовываются по цене лома металла если это не предмет искусства, на них нет камней и указаний, что эти камни драгоценные, а не обычное стекло. Ювелирка имеет малое отношение к антиквариату, поэтому сдаваемое повсеместно населением, имеет средний спрос. Рынок картин весьма узок, как и их ценителей. Стоящее найти трудно. Предметы быта очень размытое понятие.
– Я слышала, что украденное может годами храниться, пока шумиха не уляжется. Потом вещь продают. Всё так?
– «Отлежка» — это частая практика, касаемая ценных украденных вещей. Они могут находится как у антиквара, так и у самого заказчика. И только после истечения длительного периода времени эти вещи могут попасть на частные аукционы. Но чаще всего они бесследно пропадают. Это «тихий» рынок. Настоящая коллекционная находка не будет выставлена на фото в соцсети или отправлена другу по смс. Это опасно. Мир шестизначных нулей не прощает ошибок и болтовни.
– Несут ли оценщик или скупщик ответственность за то, что не сообщили в правоохранительные органы о подозрительной вещи?
– Почти весь рынок либо серый, либо черный. Никто в здравом уме не скажет, что у него есть сомнительная вещь. Тем более в РФ закон о кладоискательстве находится вне правового поля и свободное хождение с металлодетектером запрещено. Да и практика про компенсацию 25 процентов суммы от найденного не работает, честные люди просто теряют свои находки и нервы. Даже обычная городская барахолка наводнена подделками и краденными вещами, но интерес и желание обладать ценным предметом затмевает желание сообщить о подозрительной вещице.
– Мы слышим только о громких кражах – Лувр, Третьяковка. Из маленьких музеев тоже воруют?
– Экспонаты не воруют открыто, это слишком опасно. У музеев есть другая проблема: их хранилища с ценностями часто заменены на подделки, а оригиналы утеряны. Редко, но в СМИ попадают скандалы. В реальности ситуация еще страшнее.
– Судя по дерзости исполнения, воры были хорошо подготовлены.
– Исполнители почти всегда работают по прямой наводке. Они знают, что красть, где красть и как красть. Ограбление Лувра было совершено всего за 7-10 минут. Обычный вор даже оказавших внутри помещения, не сможет найти стоящий экспонат или обойти степени защиты – сигнализации.
– Кража из Лувра — это ЧП. Если по горячим следам никого не задержали, преступников уже вряд ли поймают?
– Это не ЧП, а чей то грамотный заказ. Повторюсь, без помощи работников музея невозможно совершить ни одну кражу. Что охраняешь – то крадешь.
– То есть, вероятнее всего, без помощи сотрудников музея тут не обошлось?
– Уверен в этом. Лувр грабят каждые 20 лет. Это ограбление было очень скоротечным. Работали профессионалы, либо суперфартовые ребята.
– Среди похищенного – ожерелье, серьги, бант, брошь, диадема. С картиной всё ясно: повесил и любуешься. А такие вещи куда?
– Возможно, кто-то сильно хотел себе в коллекцию эти предметы. Может лорд или другой высокопоставленный господин для своей очаровательной подруги приготовил особый подарок.
