После скандального расследования полиции Манчестера пострадавшие женщины до сих пор не получили компенсации
Случившаяся в Великобритании история Марии (имя изменено) стала примером вопиющей несправедливости, которая продолжается, несмотря на официальные признания полиции в нарушении закона. Год назад расследование, проведённое под руководством Веры Бэрд, вскрыло шокирующие факты о незаконных арестах и унизительных обысках с раздеванием, которые практиковались в полиции Большого Манчестера. Однако, как выяснилось, даже после публичного осуждения этих действий со стороны руководства полиции, жертвы до сих пор сталкиваются с последствиями произвола, а виновные сотрудники остаются безнаказанными.
Фото: freepik.com
тестовый баннер под заглавное изображение
Всё началось с того, что Мария, ставшая жертвой домашнего насилия, обратилась в полицию за помощью. Ей нужно было забрать ключи у арестованного партнёра, но вместо поддержки она пять с половиной часов провела на улице, совершив 14 звонков в полицию, прежде чем её проигнорировали настолько, что она сорвалась на сотрудников. В ответ её арестовали за «злонамеренные сообщения» — обвинение, которое в отчёте Бэрд позже назовут «бессмысленным» и «незаконным».
Но настоящий кошмар начался в участке. Полицейские, решив, что Мария может прятать вейп, подвергли её унизительному обыску с раздеванием.
«Со мной обращались как с куском мяса», — рассказывает Мария. Расследование подтвердило, что этот обыск не только нарушал все возможные нормы, но и был абсолютно незаконным.
Главный констебль GMP Стивен Уотсон публично назвал действия своих подчинённых «необъяснимым и неоправданным проявлением полицейской власти» и признал, что они «поступили неправильно, причинив вред там, где он уже существовал». Однако, несмотря на эти заявления, обвинения против Марии не были сняты. Её признали виновной и оштрафовали за «преступление», которого, по мнению независимого расследования, вообще не должно было быть.
Ещё более возмутительно то, что ни один из офицеров, участвовавших в её задержании и обыске, не понёс дисциплинарного наказания. Жалоба Марии была передана в Независимое управление по надзору за поведением полиции (IOPC) давно, но с тех пор она не получила никакой информации о ходе расследования.
Мария — не единственная, кто столкнулся с подобным отношением. Данника Стюарт, также незаконно арестованная и подвергнутая обыску с раздеванием в том же участке, до сих пор пытается добиться рассмотрения своей жалобы.
«Все, кто был вовлечён в это, по-прежнему находятся в том же положении, — отмечает она. — Полиция не привлекла к ответственности виновных. Мы всё ещё боремся с системой».
Марк Дав, которого трижды незаконно арестовывали и дважды обыскивали, уже три года пытается добиться справедливости через систему подачи жалоб: «Произошли улучшения в информировании, но сроков нет. Прошло три года, и я должен продолжать настаивать».
Софи, ещё одна жертва домашнего насилия, незаконно арестованная GMP, рассказала, что, хотя её жалобы в итоге удовлетворили, ни один сотрудник полиции не понёс за это ответственности.
«Они записали, что я приняла предупреждение, хотя я этого не делала, а потом попытались привлечь меня к ответственности, — рассказывает она. — Почему никто не был наказан? Речь идёт о жизнях людей. Я могла потерять работу. Где ответственность?».
После отчёта Бэрд GMP заявила о внедрении новых процедур: теперь все обыски проверяются специальной командой, задержанным женщинам выдают «наборы достоинства» с гигиеническими принадлежностями, а сотрудников обучают учитывать последствия травм для жертв насилия. Заместитель мэра Большого Манчестера Кейт Грин даже призвала все полицейские подразделения страны последовать этому примеру и полностью отказаться от обысков с раздеванием.
Но пострадавшие сомневаются в эффективности этих мер: «Они говорят, что всё изменилось, но мы по-прежнему ждём справедливости».
Заместитель главного констебля GMP Терри Вудс утверждает, что управление по профессиональным стандартам стало работать лучше и что более 100 сотрудников были уволены за нарушения.
Однако из 14 жалоб, связанных с отчётом Бэрд, рассмотрены только четыре.
«Они извинились, но что это меняет? — спрашивает Мария. — Мне вынесли обвинительный приговор. Моя жизнь испорчена. А те, кто это сделал, всё ещё работают в полиции».
