Как был вынесен первый и единственный смертный приговор в истории республики
Ровно 30 лет назад в Ингушетии три милиционера погибли, пытаясь вернуть похищенную икону Богородицы. Рецидивист, в доме которого, по имеющейся информации, была спрятана «Божья Матерь», открыл по ним прицельный огонь из автомата.
Злодея задержали, судили, назначили высшую меру наказания. Это был первый смертный приговор в Республике (Верховный суд Ингушетии образован именно в том, 1994-м, году), а судья за смелость получил невиданную по тем временам премию в два миллиона рублей от государства.
Почему убийцу милиционеров так и не расстреляли и почему больше смертных приговоров в Ингушетии не выносили? Чтобы выяснить это, обозреватель «МК» отправилась в архив Верховного суда Ингушетии.
Агрессивен и очень опасен
Дело Мухарбека Дугиева не только для Ингушетии, но и для всей России уникальное. Вместе с помощником председателя Верховного Суда Республики Ингушетия Элиной Целоевой мы изучаем его страница за страницей.
Итак, кто такой Дугиев? Ингуш по национальности, проживал в Грозном. Женат, имел множество детей. Человек, как выясняется из материалов дела, неординарный. В разное время работал шофером-экспедитором, буфетчиком, водителем, слесарем, завскладом, завмагазином, сторожем, строителем… На момент совершения страшного преступления он достиг возраста 50 лет и был судим четырежды, в том числе дважды за умышленное тяжкое телесное повреждение.
На два приговора мы обратили особое внимание, потому как они показывают – что это за персонаж.
«11 августа 1975 года пришёл в кабинет директора «Горпромторга», где ранее работал, и на почве мести за свое увольнение нанес ножевой удар в голову».
Только представьте: Дугиева уволили с работы, он спустя время пришел к бывшему начальнику и всадил ему нож в голову, причем, на глазах у большого количества людей!
Тогда Мухарбек вину признал частично. В суде рассказал свою версию: якобы попросил бывшего работодателя внести изменения в копию трудовой книжки (там была указана неправильная причина увольнения), но тот не стал слушать, начал оскорблять и схватился за нож первым. Получалось, что вроде как Дугиев защищался от неадекватного экс-начальника. Но были свидетели, которые видели весь инцидент от начала до конца – люди находились в кабинете. По их словам, и словам потерпевшего выходило, что Дугиев ворвался в помещение со словами «из-за тебя почти два года не работаю», схватил нож и стал целиться в голову. Директору удалось вырваться и убежать, Дугиев за ним погнался. И это была настоящая погоня. Директор выиграл гонку, а заодно жизнь (хотя был в шоковом состоянии, так что даже не помнит, как ему это удалось). Он забежал в здание больницы, куда неадекватный гражданин с ножом побоялся сунуться. Директору оказали медицинскую помощь, сделали операцию (одна из ран была тяжёлая).
А Дугиева арестовали. Суд приговорил его к 7 годам лишения свободы.
В колонии Мухарбек провел всего три года. После освобождения несколько раз менял работу, потому что плохо уживался с начальством и коллективом из-за строптивого характера. Но это не мешало ему строить семейную жизнь, в том числе по религиозным, а не по светским законам. В материалах дела в его показаниях фигурирует «старшая жена», «младшая жена», «обе жены». Как бы то ни было, к моменту, когда он снова оказался на скамье подсудимых, у него было уже девять (!) детей, но это не стало поводом для того, чтобы «остепениться». Дугиев, судя по всему, любил выпить, что делало его еще более агрессивным.
Итак, приговор от 22 февраля 1983 года.
«В марте 1982 года был лишен права управлять всеми видами автотранспорта на срок 24 месяца за управление автомашиной М-412 по проспекту Победы города Грозного в пьяном виде. Однако должных выводов не сделал, и вновь 6 апреля и 10 апреля управлял той же машиной в нетрезвом состоянии».
Вину тогда он признал частично, уверял, что только раз был пьян, а остальные два вроде как милиционеры ему «приписали». Приговор: два года исправительных работ.
Из этих двух приговоров видно, что Дугиев чрезвычайно изворотлив. Даже при очевидных доказательствах вины он старался свалить часть вины на других.
Пытал утюгом
Четыре «ходки» (дважды был приговорен к реальному лишению свободы и еще два раза – к принудительным работам) не сделали Дугиева законопослушным. После них он, кажется, только больше озлоблялся. Но вполне социализировался: открыл рядом со своим домом магазин (официально значился его директором), имел надел земли, которую сдавал в аренду. Судя по всему, проблемы он алкоголем так и не решил, рукоприкладствовал дома, общался с бандитами.
Из материалов уголовного дела:
«30 декабря 1993 года неустановленное лицо проникло в дом по ул. Восточная в ст. Троицкой Сунженского района Республики Ингушетия, в котором проживает С. под угрозой физической расправы, с применением ножа и, прижигая лицо хозяину горячим утюгом, завладело принадлежащими С. деньгами в сумме 260 рублей и иконой Божия Матерь, после чего скрылось с места происшествия».
В доме, где все произошло, жила православная русская семья. Вероятно, этот факт и привлек уголовника – он не думал, что хозяева решатся заявить в милицию. Преступник пытал хозяина, чтобы выяснить – что в доме самого ценного. А тот сказал, что ценнее Иконы Божьей матери ничего нет. Злодей снял святой образ со стены. Хозяин дома хоть и боялся до смерти того, кто его мучил, но посчитал – преступник должен быть наказан, а старинная икона – вернуться на свое место. В начале февраля 1994 года он все-таки пришел в милицию. А вскоре появилась информация: похищенная икона могла находиться у Дугиева.
– А вот и постановление о производстве обыска в доме Дугиева, – Элина Целоева показывает документ. И продолжает, читая материалы этого дела, восстанавливать картину произошедшего: – Двое сотрудников угрозыска и шестеро сотрудников Троицкого поселкового отделения милиции 1 марта 1994 года в 13-м часу проводили обыск в доме Дугиева в станице Троицкая. Во время производства обыска со стороны огорода во двор своего дома вошел Дугиев с автоматом в руках. Милиционеры потребовали убрать оружие. Вместо этого Дугиев открыл по милиционерам прицельный огонь.
Понимал ли он что делает? Следствие и суд установили – однозначно понимал. Расстреляв представителей власти, Дугиев бросился бежать. Но не смог – сам был ранен. Его скрутили, отобрали автомат (серьезное оружие – системы АКС-74, калибра 5,45 мм). Потом на следствии он скажет, что приобрел его у неизвестного мужчины за 500 тысяч летом 1993 года на перекрестке дороги, ведущей в Урус-Мартан Чеченской Республики. Якобы – для защиты себя и своей семьи. Разрешения на ношение и хранение оружия у него было. В тюремной больнице Дугиеву сделали операцию, вынули пули, в общем, спасли. А вот милиционерам повезло меньше. Трое – Гадаборшев. Местоев и Плиев – скончались от ранений в тот же день в Сунженской центральной районной больнице. Еще один – Евлоев – едва выжил.
Из материалов дела:
«Подсудимый Дугиев виновным себя в предъявленном ему обвинении не признал и показал, что проснулся он от шума во дворе. Спрашивали его, но жена ответила, что хозяина нет дома. Не зная никого из пришедших к нему людей, он не стал выходить во двор.
Через некоторое время кто-то из пришедших к нему людей сильно дернул дверь комнаты, где он находился, при этом вырвал крючок, и дверь открылась, но в комнату никто не вошел. В это же время он услышал автоматную очередь и голос брата Магомед-Сали, обращавшегося к пришедшим с просьбой не стрелять, так как в доме находятся женщины и дети.
После этого, будучи убежденным в том, что незнакомые ему вооруженные люди пришли в целях ограбления или же разобраться с ним из-за его сыновей или родственников, желая уйти от них, он взял автомат с находившимися в магазине патронами и примкнутым штык-ножом и вылез через окно на улицу.
Там он увидел свою младшую жену, которая сказала, что люди пришли к ним, чтобы произвести обыск. С улицы он с автоматом в руках зашел в свой магазин, расположенный рядом с домом, закрыл за собой на задвижку две двери и стал ждать. В магазине он находился 10-15 минут, потом через окно увидел подошедших к дверям магазина двух-трех человек, которые стали сильно дергать двери и, выдернув задвижку, открыли одну дверь. Пока они не открыли вторую дверь, он с автоматом вылез через окно подсобного помещения магазина во двор и направился в сторону дома, чтобы узнать, ушли ли эти люди или выяснить у кого-то из домашних, что происходит.
Пройдя всего два шага, он увидел, что от его дома к нему направились четверо или пятеро вооруженных человек, различить которых он не смог по причине пасмурной погоды и плохого зрения. Считая, что эти люди пришли его убивать, в целях самозащиты он из имевшегося у него автомата выстрелил в сторону напавших на него людей, после чего вновь продолжил движение в сторону отделения милиции, но в этот момент из-за угла вышел Дедиев в милицейской фуражке и произвел в него очередь из автомата, ранив в живот.
О том, что к нему домой пришли работники милиции, он не знал, так как они были в «камуфляжке», а камуфляжную форму носят не только милиционеры, но и гражданские лица.
Случившееся считает несчастным случаем, в котором он не виноват. Ответную стрельбу он открыл лишь в целях самозащиты от нападавших, не предполагая, что они являются работниками милиции».
Правды в его словах немного. Начнем с того, что все милиционеры были одеты в форму. Об этом свидетельствуют выжившие и соседи. Вторая жена Дугиева вела себя агрессивно, оскорбляла милиционеров и даже ударила одного из них по спине лопатой. А первая тихонько сидела в комнате, никуда не выходила.
Не по законам гор, а по Уголовному кодексу
Здесь стоит сделать небольшое отступление, чтобы объяснить некоторые особенности ингушской Фемиды.
– Наша республиканская судебная система официально образована 1 августа 1924 года (в этом году ей 100 лет исполнилось), – говорит Элина Целоева. – И началась с Ингушского областного суда (прообраз современного Верховного Суда Республики Ингушетия). Потом Ингушетию и Чечню объединили в ЧИАССР. Затем была депортация чеченцев и ингушей в Казахстан (тогда ингушам было запрещено отправлять правосудие) и до 1992 года мы сосуществовали вместе с Чечней как один субъект (и судебная система была совместной). Лишь 5 мая 1994 года наш Верховный Суд РИ был воссоздан (после того, как в 1992 году была создана Республика Ингушетия, начали формироваться и судебные органы) и начал работать как самостоятельный суд. Вот такая у нас непростая история.
В 1994-ом году, по сути, возродилась система правосудия в Ингушетии, судить строго не по законам гор, а по уголовному кодексу. Как это происходило? С большими, в том числе смертельными, сложностями. Судьям угрожали. Судей убивали. Но оставшиеся все равно судили светским судом. Средневековые обычаи уступили место цивилизованным подходам.
Дело Дугиева рассматривалось ВС Ингушетии. Убийца убеждал, что и оружие купил законно, и стрелял из него по милиционерам тоже законно. Судья Хасан Яндиев этот его «закон» не признал.
Из приговора:
«Дугиев совершил посягательство на жизнь работников милиции при исполнении ими своих служебных обязанностей по охране общественного порядка при отягчающих обстоятельствах, указанных в п.п. «д», «з» ст. 102 УК РСФСР, то есть преступление, предусмотренное ст. 191.2 УК РСФСР, а также незаконное приобретение, хранение и ношение огнестрельного оружия и боеприпасов без соответствующего разрешения, то есть преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 218 УК РСФСР.
Признавая в качестве смягчающих ответственность обстоятельств наличие на иждивении малолетних детей, учитывая наличие многочисленных отягчающих обстоятельств (ранее неоднократно судим, судимости не погашены, совершил вновь тяжкое преступление общеопасным способом с причинением тяжких последствий), отрицательную характеристику, отсутствие исключительных обстоятельств, дающих основание назначить более мягкое наказание, чем предусмотрено законом, Верховный Суд Республики Ингушетия пришел к выводу об исключительной опасности Дугиева и приговорил его к высшей мере наказания – смертной казни».
Дугиев использовал все правовые механизмы, чтобы приговор отменить. Дело дошло до Москвы. 18 ноября 1996 года кассационная коллегия Верховного Суда Российской Федерации оставила приговор в силе. Но Дугиеву повезло: пока он сидел в СИЗО, в России отменили смертную казнь. Указом Президента Российской Федерации от 17 мая 1999 года № 601 она была заменена Дугиеву на пожизненный срок. Но до колонии для «пожизненников» он так и не доехал. 11 декабря 1999 года в следственном изоляторе № 2 Пятигорска Дугиев в возрасте 59 лет скончался от туберкулеза легких.
За добросовестное рассмотрение уголовного дела по обвинению Дугиева М.И. и образцовое выполнение трудовых обязанностей приказом Председателя Верховного Суда Республики Ингушетия от 30 декабря 1996 года № 63 судье Яндиеву выдана денежная премия в размере 2 млн рублей. Мужественный судья не боялся рассматривать самые сложные дела, в том числе по террористам. Став заместителем председателя Верховного суда Ингушетии, он вел самые громкие процессы. Ему не раз угрожали. В итоге к Яндиеву приставили охрану, но потом почему-то сняли, чем и воспользовались бандиты. Судью убили в 2008 году. До сих пор убийцы не найдены. Тогда глава Верховного суда России Вячеслав Лебедев был так потрясен этой трагедией, что поставил вопрос об обеспечении безопасности всех ингушских судей.
А что с иконой? Ее так и не нашли. Но поговаривали, что точно такая же икона появилась потом чудесным образом в одном из православных храмов в Ингушетии.
