«Он хотел вернуться на СВО»
В страшной истории с захватом заложников в исправительной колонии № города Суровикино Волгоградской области до сих пор много темных пятен. Одно из них – судьба четверых заключенных, которых террористы убили перед штурмом. ФСИН официально не подтвердила их гибель, а родственникам сообщили о печальной развязке более чем скупо. Например, мать 34-летнего жителя Краснодарского края Степана (имя изменено – прим. Авт.) получила короткую официальную телеграмму из нескольких слов: «Ваш сын скончался». «МК» выяснил подробности биографии одного из погибших.
Фото: Пресс-служба регионального управления Росгвардии
Степан попал в колонию за то, что дезертировал из зоны СВО. Его мобилизовали в 2022 году как человека, имеющего опыт службы в армии. В конце «нулевых» парня призвали на срочную службу в Подмосковье. Он служил связистом, даже успел принять опосредованное участие в конфликте в Южной Осетии – по крайней мере, парень рассказывал об этом своей девушке.
Служить Степан хотел. Во всяком случае, и родным и друзьям он говорил, что не собирается бегать от мобилизации. Правда, специальность ему пришлось сменить – в зоне СВО молодой человек был сапером. В какой-то момент парню «прилетело»: неподалеку от него разорвался снаряд, осколок попал в грудь. Начались проблемы с дыханием, в легких скапливалась жидкость. Вскоре состояние Степана стало критическим, и его перевезли в госпиталь в Москву. Там мужчину подлечили, но при ходьбе он все равно задыхался. В свою часть он не вернулся, видимо, не до конца понимания, что это и называется дезертирством. Вскоре его задержали, и Краснодарский гарнизонный военный суд приговорил Степана к 5 годам лишения свободы.
– Мне до конца не верится, что его нет, – говорит подруга Степана. – Все время надеюсь: может, ошибка какая-то?
– Вы официально не были зарегистрированы?
– Нет. Мы думали об этом, Сережа хотел сыграть свадьбу, думали – может, даже, после возвращения из зоны боевых действий? Он очень надеялся, что его снова отправят на СВО.
– Вы получали от него письма из мест заключения?
– Да, три письма. Он не из тех мужчин, которые жалуются. Всегда, когда умудрялся звонить из СИЗО, говорил – у меня все хорошо. Я уточняла: «Как условия?» Он молчал, не хотел меня нервировать.
– Когда вы с ним виделись последний раз?
– 16 мая я его проводила на суд, он сел на такси и поехал. И после суда он мне звонил из Краснодарского СИЗО. А буквально на следующий день пояснил, что его везут в другой город. Позже я узнала, что его сначала перевезли в СИЗО Волгограда, потом в СИЗО Астраханской области. И из Астрахани он уже снова позвонил.
– Что-то рассказал?
– Нет. Сказал лишь, что «этот Волгоград он надолго запомнит». Можно только предположить, что там происходило. Поэтому я очень переживала, что он попал в Суровикино – это ведь тоже Волгоградская область, значит, условия содержания, скорее всего, неважные. Я догадывалась, что у него не все в порядке еще и потому, что он не звонил мне. Ну, думаю, значит, все плохо там. Хотя мама другого заключенного, который тоже там сидел, сказала, что там есть таксофоны. Я сделала карту для звонков и 22 августа отправила ее, а заодно отправила письмо, в котором упоминала об этом. Но он это письмо уже не прочитал.
– Рассказывал ли он о своих сокамерниках?
– Немного. Упоминал, например, что в Астраханской области с ним сидят люди с несколькими высшими образованиями.
– Какие у него были дальнейшие планы?
– Он очень хотел попасть на СВО и искупить свою вину в зоне боевых действий.
– Как вы считаете, могли ли террористы, захватившие заложников, склонить Степана на свою сторону?
– Я уверена, что Сергей не пошел бы за ними просто так. И сподвижником он быть не мог, он абсолютно не таких взглядов.
Напомним, преступники взяли четверых заключенных в заложники, когда они находились в комнате отпускников. После этого все были жестоко убиты – так же, как и сотрудники колонии.
