Но юноша переиграл матерых разбойников
В лихие 90-е в Ростове-на-Дону действовала преступная группировка под руководством бывшего военного Сергея Корогодина. В отличие от подобных ей ОПГ в банду входили преимущественно сотрудники правоохранительных органов, которые пользовались своим служебным положением, чтобы безнаказанно грабить людей. Ликвидировать матерую банду помог Максим Корольков, сын крупного ростовского банкира. Разбойники похитили Королькова-младшего с целью получения выкупа: они считали своего пленника избалованным и ни на что не способным маменькиным сынком, но тот сумел застрелить охранника и бежать. Подробности резонансного преступления на юге России решил вспомнить “МК”.
Фото: Кадр из видео
Стражи беззакония
Ноябрьским днем 1998 года сын влиятельного ростовского банкира Владимира Королькова 22-летний аспирант Ростовской экономической академии Максим возвращался домой. На часах было около полуночи и до подъезда молодому человеку оставалось несколько метров, как вдруг он услышал окрик “Стоять! Милиция! Где наркотики?” Толком ничего сообразить Максим не успел: к нему подбежали несколько человек в масках, на одного из которых был одет женский парик, и, скрутив руки за спиной, затолкали Королькова в машину. Однако, привезли молодого человека вовсе не в отдел: припарковав авто около одного из жилых домов, парня затащили в подвал, где сковали наручниками и заперли.
Сын банкира оказался пленником банды потомственного военного Сергея Корогодина. Гангстер родился в 1964 году в Ростове-на-Дону, где окончил школу и затем – высшее военное зенитно-ракетное училище. Но долго в рядах ВВС не продержался – сгубило старлея Корогодина пьянство, за которое он был уволен из армии. А в 1993 году Сергей и вовсе угодил за решётку: за хранение огнестрельного оружия он получил год тюрьмы.
Покинув стены колонии, бывший военный сколотил мощную преступную группировку, состоящую преимущественно из действующих сотрудников милиции. Самым высокопоставленным из новоиспечённых бандитов был замначальника секретного отдела по прослушиванию телефонов и радиосвязи ГУВД Ростовской области Сергей Марченко. Его подельниками оказались замначальника отдела уголовного розыска 1-го отдела милиции Таганрога Андрей Нефёдов, бывший сотрудник ростовского сыска Игорь Чулимов, оперативник-особист отдела собственной безопасности Северо-Кавказского УВД на транспорте Вадим Черевко и инспектор линейного ОВД города Кропоткин, участник боевых действий в Чечне Михаил Часовской. Каждый из них выполнял в команде определённую функцию: к примеру, Марченко занимался контрразведкой, Ковалев собирал информацию о предполагаемых жертвах, а Черевко разрабатывал план преступления. Компанию оборотням в погоне составили двое матёрых уголовников Андрей Цветаев и Дмитрий Шевченко. Армейские повадки Корогодин не оставил: он практиковал сборища подчиненных “на плацу” – выстраивал бандитов в шеренгу и командирским голосом диктовал им поставленные задачи. Оружейный арсенал банды хранился в квартире гражданской жены Корогодина Светланы Поляковой.
Первыми жертвами членов ОПГ стали двое местных жителей – мать и сын Лёвочкины, промышлявшие валютными операциями: напав на менял, бандиты похитили у них почти 100 миллионов неденоминированных рублей. Спустя два года на руках преступников появилась первая кровь: Цветаев и Шевченко забили насмерть железной трубой бывшего друга Корогодина, которому тот задолжал 310 миллионов рублей – бизнесмена Ивана Боковцева. Всё сошло бандитам с рук, а Корогодин для отвода глаз оплатил похороны бывшего приятеля. Почувствовав безнаказанность, в марте 1998 года разбойники совершили налет на инкассаторскую машину фирмы, занимавшейся торговлей сигаретами. Ограбление принесло им 742 тысячи рублей. Но и этого бандитам было мало, и они решили “срубить” большой куш, похитив сына председателя Ростовского банка Королькова.
“Папа, вытащи меня”
На следующее утро после похищения бандиты связались с отцом Максима: доьиав в интонации кавказский акцент, Часовской представился неким Асланом и затребовал с банкира в качестве выкупа 800 тысяч долларов, пообещав в противном случае вернуть сына по частям. На поиск наличных бандиты отвели Королькову неделю. Владимир был готов на всё: в кратчайший срок он раздобыл требуемую сумму, но передать её сразу не вышло. Преступники быстро узнали, что Корольков обращался в милицию – Марченко снабдил главаря аппаратурой, при помощи которой он регулярно прослушивал служебные разговоры оперативной группы, заниманиющейся поиском Максима.
Поэтому разбойники начали осторожничать: как правило, Часовской звонил в день предполагаемой передачи выкупа и требовал у банкира в кратчайшие сроки добраться до указанного им пункта назначения
“Через 20 минут по звонку будь готов выехать, понял? Через сутки после того, как доставишь [деньги], привезём и отдадим [сына]… На выполнение всех наших требований 24 часа. Не включишь сотовый телефон через сутки – пацана убьём, всё, играться не будем” (член банды Михаил Часовской)
Но раз за разом передача денег срывалась – исправно слушавший все милицейские переговоры Корогодин знал, что вместе с банкиром на место мчались оперативники, и давал подельникам отмашку – не высовываться. В итоге на явочных точках Владимир находил лишь писменные послания и видеозаписи от Максима с просьбой выручить его из беды. Каждый раз оперативникам удавалось установить места, откуда злоумышленники звонили банкиру, но делу это не помогло – чаще всего преступники пользовались телефонными будками. Надежда на благополучный исход появилась, когда выяснилось – один из звонком был совершён из краснодарского города Кропоткин посредством сотового телефона. Но позже выяснилось, что сим-карта была зарегистрирована на украденный паспорт. От безысходности банкир обращался за помощью к экстрасенсам, сулил каждому, кто помог бы ему найти сына, 100 тысяч долларов, но время шло, а местоположение Максима оставалось неизвестным. Тем временем Корольков-младший переживал не лучшие времена в своей жизни. Месяц продержав его в ростовском подвале, 6 декабря бандиты перевезли пленника на дачу Чулимова, на хутор Красный Десант. Больше двух месяцев прикованного цепью к батарее молодого человека держали взаперти и плохо кормили. По команде он должен был надевать на голову чёрный пакет – чтобы не видеть лиц приближающихся к нему бандитов. А те обычно требовали, чтобы Корольков записал очередное слёзное послание, адресованное его отцу
“Папа, у тебя остаётся один шанс, один раз, чтобы вытащить меня отсюда. Никакой милиции, Никаких опозданий… Родненький, вытащи меня. Если ты не отдашь деньги, то я труп… Советуют попрощаться, если что-то опять произойдёт не так. Мама, папа, бабушка, Ниночка, я люблю вас всех, прощайте…” (из аудиозаписи Максима Королькова, 8 декабря 1998 года)
“Думал – везут убивать”
Один из охранников Владимир Ефимченко по кличке Веселенький отрабатывал на пленнике боксёрские удары, угрожал взорвать его гранатой или расчленить циркулярной пилой. Второй надзиратель – Андрей Матвеев (Масик) был более адекватен и агрессии к узнику не проявлял. За время их общения Максим заметил, что Матвеев был довольно жадным человеком. А 9 января пленник стал свидетелем пьяной разборки бандитов, в ходе которой Масик случайно ранил Корогодина. Его увезли в больницу, а другие разбойники стали угрожать Матвееву расправой в случае, если шеф не выживет. На этом и решил сыграть подслушавший разговор бандитов Корольков – он предложил Масику 100 тысяч долларов за помощь в освобождении. Услышав это, Матвеев возмутился и перепугал Королькова, два раза выстрелив из своего пистолета над головой пленника.
Но через пару дней Масик остыл: его природная жадность взяла вверх, и он принёс Королькову пакет с толчеными таблетками димедрола. Улучив момент, Максим подсыпал порошок в сахарницу, надеясь, что Веселенький отведает чая и уснёт. Но тот, как выяснилось, предпочитал пить несладкий напиток – хитроумный план освобождения сорвался. А тучи над Корольковым-младшим продолжали сгущаться: Масик сообщил узнику, что бандиты решили от него избавиться и даже начали копать ему могилу. Приказ на устранение отдал сам Корогодин, считавший, что если Корольков живым покинет пределы дачи, то их песенка спета. В связи с новыми обстоятельствами Матвеев запросил за свои услуги сумму в три раза превышающую первоначальную. Корольков согласился, и тогда Масик сообщил пленнику, в каком месте спрятан пистолет. 26 января 1999 года, с огромным трудом освободившись от цепи во время смены Ефимченко, Корольков сумел добраться до оружия. Воспользовавшись заминкой охранника, он всадил в спину Веселенького три пули, одна из которых стала для бандита смертельной. После этого Максим выбежал на улицу и сёл в авто, где его поджидал Матвеев
“До последнего я думал, что меня везут убивать. А когда уже в городе Масик высадил меня и приказал 10 шагов идти с руками за головой, не оглядываясь, я каждую секунду ждал выстрела в затылок” (Максим Корольков)
Молодой человек сумел добраться до дома друга отца, который тут же позвонил Владимиру. Когда банкир увидел сына, он сначала даже не узнал его – Корольков-младший сильно исхудал, оброс бородой и длинными волосами, которые из-за неухоженности слиплись в колтун. В общей сложности в плену у бандитов сын банкира пробыл 87 дней. Показания Королькова помогли милиционерам изобличить всех участников бандформирования: первым делом парень вспомнил о том, что в начале января лидер банды попал в больницу с огнестрельным ранением. По такой наводке вычислить личность Корогодина, а затем и определить круг его подельников, сыщикам труда не составило.
“Хотели приватизировать государство”
Первыми были задержаны Чулимов, Нефёдов и Часовской, которые, надеясь на смягчение приговора, наперебой принялись сдавать подельников. Часовской на допросах утверждал, что действовал исключительно из благих побуждений.
“Есть банкир, есть сынок, которые живут и жируют. А есть мои ребята, которые за таких под пулями ложились. У меня есть четыре парня, которые со мной [в Чечне] воевали, один контуженный, другой на мину сёл. Надо было помочь… ” (участник ОПГ Корогодина Михаил Часовской)
Впрочем, на деле Часовской сослуживцам помогать не спешил, да и те отзывались о нём не в лучшем свете, подозревая в мародёрстве. Задержание главаря Корогодина стало для него большой неожиданностью – взяли бандита в его доме на улице Шаумяна. Так же как Часовской, бывший военный всячески оправдывал свои действия стремлениями принести благо нуждающимся
“Идея состояла в том, чтобы в лице руководителей различных служб государства фактически приватизировать его само, пусть и на небольшой территории… При этом надо сказать, что капиталов я себе не сколачивал и даже не удосужился купить хотя бы квартиру. Я искренне считал справедливой подобную свою деятельность, частенько оказывая помощь людям” (лидер банды Сергей Корогодин)
Последним к компании бандитов в СИЗО присоединился Цветаев – он до последнего надеялся ускользнуть, выпрыгнув из окна, но сломал ногу и был скручен подоспевшими оперативниками. Итогом судебных слушаний стали суровые приговоры в отношении всех членов банды Корогодина, вынесенные в августе 2001 года. Рядовые участники получили от 9 до 20 лет колонии, а главарь отправился на зону на 25 лет. Освободившись, лидер бандитов возобновил дружеские отношения с ранее вышедшим на свободу Андреем Нефёдовым. Впрочем долго их приятельство не продлилось: Корогодин увёл у Нефёдова жену, а тот обидился настолько, что решил устранить бывшего босса. За помощью в подготовке акта мести он обратился к экс-сотруднику министерства безопасности ДНР Валентину Тилилиму. Но осуществить свой коварный план заговорщикам не удалось – в начале 2024 года оба были арестованы и помещены под стражу.
Восстановившись после пережитого, Максим Корольков продолжил учёбу в ВУЗе. Сильные переживания подорвали здоровье его отца: пережившему во время поиска сына два инфаркта коммерсанту дали вторую степень инвалидности. С поста директора банка он был вынужден уйти.
